Блокировка оппозиционного сайта «Хартия-97» — не внезапный приступ злости властей и не эксцесс исполнителя. Ни при чем тут и нарушения каких-то законов: «Хартия» не стала более или менее радикальной за последние 20 лет. Власть продолжает делать то, что начала около года назад, — тихо и точечно закручивать гайки на фоне растущего безразличия Запада к тому, что у нас происходит.

Все началось с силового подавления Дня Воли в прошлом году. Тогда власть обнаружила себя в новой ситуации: жесткий разгон акции протеста и сотни арестов вызвали такую озабоченность в европейских столицах, которую оказалось очень легко снять. Хватило просто отпустить большинство задержанных и сделать вид, что ничего не было.

Прошло пару месяцев, и отношения с Западом действительно избавились от налета весенней депрессии. Сработали три фактора. Во-первых, оперативный откат репрессий самим Минском. Во-вторых, инерция, нежелание западных столиц ставить крест на годах работы дипломатов из-за того, что можно, если немного зажмуриться, посчитать временным недоразумением. И, наконец, смена приоритетов ЕС и США, сильно выросший за последние годы запрос на стабильность и спокойствие в регионе в ущерб повестке продвижения демократии.

Но весна-2017 изменила кое-что внутри Беларуси. В ее политику вернулись забытые с 2015 года «сутки». Все лето и осень лидеров акций протеста периодически выдергивали на посидеть. Власть поняла, что картинки избиения людей дубинками и запихивания пожилых людей в автозаки все-таки пока за гранью европейской толерантности, а то, что Статкевич и Северинец недельку-другую проведут не дома, — вряд ли.

И началось прощупывание рамок допустимого. Дело «Белого легиона» слишком прочно было связано с протестами, все рассматривали его как продолжение весеннего срыва. Евросоюз сказал, что следит за расследованием. Фигурантов вскоре выпустили. Как и обвиняемых по «делу профсоюзов», у которых есть неплохие международные связи — а значит, хоть какой-то потенциал испортить отношения с Западом.

А вот за активиста Полиенко после его посадки никто всерьез не вступился. Белорусские и международные правозащитники признали его политзаключенным, но Брюссель и Вашингтон промолчали. Активист отправился в колонию на полтора года.

Кадры весенних обысков в офисах «Белсата» немного напрягли Варшаву — больше такого не было. Зато штрафы журналистам, которые возобновились той же весной, оказались никому особо не интересны. Сегодняшнее польское правительство вообще еле решилось финансировать телеканал дальше. Ну что ж, продолжаем давить, решили в Минске, всем все равно.

В декабре блокируют «Белорусский партизан». В ответ — тишина, за этот сайт некому вступаться. Окей, двигаемся дальше, решают власти. На очереди — «Хартия». Этот сайт блокировали и раньше, но только в госучреждениях или на время протестов. Теперь, впервые, через решение Мининформа и для всей страны.

Еще лет 8−12 назад за спиной команды этого сайта стояли серьезные европейские политики, влиятельный лагерь сторонников санкций против официального Минска. Сам сайт был информационным крылом любых протестов, авангардом интернет-борьбы с властью.

Сегодня и борьба поутихла, и журналистов у сайта в Беларуси нет. Поэтому даже во время редких уличных акций «Хартия» вынуждена публиковать онлайн-трансляции других СМИ. В последние годы сайт стал сборкой колонок своего главного редактора, интервью Николая Статкевича и взятых без спроса чужих статей, где «президента» рутинно заменяют на «диктатора». Как среди негосударственных журналистов, так и даже среди многих лидеров оппозиции сайт прочно завоевал репутацию пропагандистского ресурса, «БТ наоборот».

Но главное, что сторонников «хартийной» линии отношения к Беларуси практически не осталось на Западе. Приютившая редакцию сайта Варшава вырвалась в лидеры сближения с Минском, к санкциям уже почти не призывают даже самые резкие критики белорусских властей в Европарламенте. Всерьез выступать против блокировки «Хартии», как и против штрафов «Белсату» и суток Статкевичу, больше некому — ни внутри страны, ни снаружи.

Показательно и то, что очередной мишенью стала «Хартия», а не российское агентство «Регнум», тексты которого вроде как признали экстремистскими, а их авторов готовятся объявить разжигателями розни. Реакцию Запада на приглушение его «голосов» власть считает предсказуемой и неопасной, а вот реакцию России проверять страшно.

В итоге во внутренней политике с весны происходит очень постепенное, но уверенное усиление точечных репрессий с периодическими перерывами на зондирование последствий. Сложно сказать, когда количество перерастет в качество, когда Минск разозлит тех, кого не хочет злить, и произойдет ли это вообще. Особой нужды углублять давление на оппонентов у власти сегодня нет. Скорее, идет обкатка каких-то инструментов на черный день и зачистка под шумок тех, с кем есть старые счеты.

Следующий зажим, судя по всему, придет в виде правок в закон о массовых мероприятиях. Их анонсировал в октябре глава МВД Игорь Шуневич, назвав их, пожалуй, самым белорусским выражением — «жесточайшей либерализацией». Кроме пары незначительных послаблений вроде права, не запрашивая разрешения, протестовать в парках для выгула собак вдалеке от центра города, там есть одна опасная поправка. В законе пропишут запрет на призывы к акциям протеста, если они не согласованы.

Похожая норма есть и сегодня, но власть зачем-то хочет ее ужесточить. Вскоре стало ясно, что ее теперь планируют активно применять. Еще до принятия поправок, в ноябре, Владимир Некляев получил 10 суток за призыв к акции протеста в интервью «Белсату», а в декабре минчанина Игоря Клещука оштрафовали за репост анонса акции памяти у КГБ в соцсети.

Прошлое потепление отношений с Западом оборвалось в одну ночь с 19 на 20 декабря 2010 года. Никто не успел тогда понять, где точно находится грань европейского терпения, ее слишком резко перепрыгнули. Сегодня к ней, хорошенько отодвинутой за эти годы, подкрадываются не спеша, чтобы проползти ниже западных радаров.

У меня нет больших симпатий к закрытому сайту, но это сейчас не важно. То, что власть позволяет себе так легко и без последствий его заблокировать, — плохая новость и проблема для всей негосударственной журналистики. До вчерашнего дня «Хартия» была крайним из оппозиционных ресурсов. В следующий раз, когда кому-то захочется подкрутить новую гайку, на краю окажется более умеренное СМИ.