В минувшую субботу в Пространстве КХ состоялось открытие второй по счету художественной выставки двух обитателей дома-интерната, расположенного в Новинках, – Михаила Булича и Константина Ладошкина.

Девиантное искусство означает искусство с отклонением от так называемой нормы, “необщепринятое” искусство.

Ремарка, первая и последняя: автор этих строк сознательно отказывается от профанских заигрываний с ретрансляцией собственного скудного опыта «по теме» и передает печатное слово арт-терапевту Дарье Яскевич – человеку, по чьей инициативе каждый из нас имеет буквальную возможность телепортироваться по ту сторону «социально-благополучного» бытия всего за 2 беларуских рубля. Не пожалейте времени и денег: это действительно важно.

В минувшую субботу в Пространстве КХ состоялось открытие второй по счету художественной выставки двух обитателей дома-интерната, расположенного в Новинках, – Михаила Булича и Константина Ладошкина. Девиантное искусство означает искусство с отклонением от так называемой нормы, “необщепринятое” искусство. Ремарка, первая и последняя: автор этих строк сознательно отказывается от профанских заигрываний с ретрансляцией собственного скудного опыта «по теме» и передает печатное слово арт-терапевту Дарье Яскевич – человеку, по чьей инициативе каждый из нас имеет буквальную возможность телепортироваться по ту сторону «социально-благополучного» бытия всего за 2 беларуских рубля. Не пожалейте времени и денег: это действительно важно.

Именно поэтому мы стараемся немножко дистанцироваться от государства, с которым работаем уже более пятнадцати лет, и сейчас пробуем создать «Беларускi сбор дэвиянтнага мастацтва» для того, чтобы сохранить всю эту волшебную красоту. Мы так торопимся, что уже успели сделать три последних прижизненных выставки Миши Булича. Повод, конечно, не шибко веселый, но мне кажется, что в таких ситуациях нужно идти до конца.

О гении Из Миши льется поток.

И это один из признаков гениальности, это прописано в учебниках по психологии. Порой этот поток практически невозможно остановить. Миша постоянно твердит: «Дай бумагу!». И вот это вот все выливается. У него есть какие-то безумные аквалангисты, непонятно откуда вырастающие птицы – дверь в подсознание всегда нараспашку.

Однажды Миша Булич создал целый мир. Он вообще космогоничен до безобразия. Встала проблема отображения 3D – и он просто создал мир в коробке. Причем Миша решил эту проблему совершенно незаметно, просто ковыряясь на полу. И когда он объяснил мне эту концепцию, я поняла, что он не просто рисует, а рефлексирует. Миша может разрешать возникающие вопросы такими способами, до которых я бы никогда не додумалась, например. Он находит просто потрясающие решения художественных задач.

С Костей тоже непросто, потому что он шизофреник. Чтобы заставить его рисовать, нужен основательный толчок. И обычно это выглядит так: «Костя, ты будешь рисовать?». – «Нет». – «А за сигареты?». Костя идет и рисует. У него тоже льется – у Кости прекрасная линия, я никогда не видела человека с таким природным чувством линии. Он график от Бога. Костя даже не всегда смотрит на холст, этот процесс занимает сотую долю секунды.

Это просто стихия, открытые двери в подсознание – у нас так не получится. Но за эти открытые двери оба этих человека заплатили гигантскую ценность – они потеряли социальную состоятельность. Возможно, это неоправданная цена, но сейчас мы имеем то, что имеем. Хотя бы так.

О теперешнем состоянии

Легализация девиантного искусства – это задача, которую мы находим очень важной. Знаете почему? Расскажу небольшую историю о том, как однажды погибла гигантская коллекция картин, собранных в Новинках. Она собиралась в течение длительного времени одним из докторов, имевшим «сложную» жену. Когда доктор умер, супруга уничтожила все эти работы. Это была клиническая коллекция, ее экспонаты интересовали психиатра только с точки зрения диагноза, проявлений каких-то симптомов. Сохранилось лишь несколько кусочков настенной живописи.

На самом деле, каждый психоневрологический дом-интернат имеет свою художественную мастерскую. Но вся ее деятельность превращается в акт милосердия и обычно выглядит примерно следующим образом: в одну кучу скидываются хорошие и не очень работы, картины вывешиваются в бесплатно предоставленном зале, и газета «Вместе», пишущая про людей с ограниченными физическими возможностями, рассказывает об этом мероприятии.

Но по большей части организаторы таких выставок делают акцент на какой-то условной группе несчастных товарищей, которые что-то там рисуют, а не на личности художника. Это неправильно, потому что в таких случаях социальная ответственность общества ограничивается функцией «мы должны их пожалеть». Многие люди все еще не готовы признать эстетическую ценность девиантного искусства. Мы считаем, что каждый человек должен иметь возможности выбора и его реализации.

О возможностях.

Очень часто говорят, что прошлый мэр Рейкьявика – бывший панк. Однажды я поняла, что никакой он не бывший, а самый что ни на есть настоящий панк. Этот человек смог отказаться от кучи собственных идеалов и пытался добиться своего, что в итоге привело к положительным изменениям. Мы пробовали делать то же самое, работая в государственных учреждениях, но по факту оказалось, что это не совсем эффективно. И сейчас мы собираемся вежливо покинуть стены этих заведений, при этом оставаясь задействованными в проектах. Без свободы сложно. Однажды нам просто запретили искать ресурсы, потому что «у нас все хорошо».

О других активностях.

Мы часто проводим фееричные музыкально-танцевальные постмодернистские вечеринки и посвящаем их музыкантам, умершим в этом году. Обычно выбираем героев «потрэшовее», типа Тихоновича – ни в коем случае не умаляю его талантов, но в транс-обработке он звучит просто великолепно. Это скандально. И, по большему счету, это хорошая скандальность. А еще мы делаем прекрасные афиши, чтобы вообще никаких сомнений не оставалось, о чем это и зачем. Умер Лил Пип? Прекрасно, давайте отметим! Даже самое грустное место – а что может быть грустнее дома-интерната? – может превратиться в праздник. И мне кажется, что следует продолжать делать нечто подобное, потому что, когда ты только жалеешь и переживаешь, все накрывается.

О деинституциализации.

Смысл заключается в том, что люди не должны попадать в различные стационарные учреждения. Но есть проблема – альтернатив таким учреждениям у нас нет. Конечно, социальные центры могут взять на себя часть нагрузки, но факт остается фактом – в интернатах разгорается самая настоящая «эпидемия»: многие одинокие люди попадают к нам по решению прокуратуры. Часть этих людей попадает в Новинки необоснованно.

Я как специалист могу сделать пару кейсов и отправить их на экспертизу – есть четкие критерии «заточения» человека в стационаре, и не всегда они соответствуют реальному положению дел. И я очень надеюсь, что через год-полтора мы сможем возвращать дееспособность в абсолютно законном порядке. Прецеденты уже были. Это можно сделать как теоретически, так и практически. Потому что дом-интернат – это не панацея от всех социальных проблем. Да, за тобой присмотрят. Но вопрос в другом: как присмотрят?

P. S. Возможно, подобное искусство следует рассматривать в качестве примера настоящей, трушной контркультуры – контркультуры необходимости, неспособности вписаться в «нормальный» контекст. Ведь кто знает? Нельзя исключить гипотетическую вероятность того, что все эти «безумцы», целенаправленно отодвигаемые государственной политикой на периферию социального бытия, понимают во всем происходящем inside and outside гораздо больше, чем мы – исправные механизмы социума.

Фото – Юлия Кучко

Источник информации: http://binkl.by/

Дата публикации: 31 января 2018