5 января Сергей Талатай ушел с поста начальника ГАИ Брестской области в отставку — по достижению срока выслуги. В органах он отслужил 22 года, 1 месяц и 8 дней.

Одни считали его принципиальным, другие — прогрессивным, третьи — жестким. Кто-то благодарил за левоповоротные полосы на загруженных перекрестках, а кто-то чертыхался, подскакивая на очередном «лежачем». У каждого брестского водителя было свое мнение о его инициативах, но в Бресте и Гродно, где он работал раньше, все знали, кто такой Талатай. TUT.BY встретился с бывшим начальником ГАИ Брестской области и новым руководителем департамента транспортной безопасности и мобильности ООО «СТиМ» Сергеем Талатаем.

На встречу Сергей Валерьевич приезжает после совещания. Впервые на моей памяти без пиджаков, галстуков и погон — хоть и ушел он с правом ношения форменной одежды.

— Не знаю, вас поздравлять с началом нового этапа в жизни или сочувствовать?

— Время покажет, — как-то грустно улыбается теперь уже «просто гражданин» Талатай.

Свое решение покинуть пост начальника областной ГАИ он комментирует сдержанно, не вдаваясь в подробности: мол, близкие о его намерении знали давно, лишь для людей со стороны это стало неожиданностью. Прежде всего потому, что Сергей Талатай вернулся в Брест из Гродно «не до пенсии досиживать, а работать». Результаты трех лет его трудов дорожной разметкой выведены на центральных магистралях города. Одним нововведения нравились, другим нет, — а статистика говорит, что все-таки Талатай был прав.

2017-й год он «закрыл» с рекордно низким показателем погибших в авариях по Бресту — 5 человек (нет, это не «всего»). Через год после его прихода в Брестской области на дорогах погибли на 33 человека меньше, чем в 2014-м. Впервые в истории ГАИ Брестчины годовой показатель смертности опустился ниже отметки в 100 человек — и не превышал этот барьер все время его работы. И это при том, что число водителей, привлеченных к административной ответственности при Талатае, сократилось вдвое.

Что уж говорить — его уход выглядел нелогичным, необоснованным и несправедливым.

— Когда-то надо было завершать, — вздохнул собеседник, — Доводить себя до такого состояния, когда ты авторитетный человек, а тебя надо выталкивать — не хочется. Хочется на пике уйти, как боксер, как спортсмен, который не проиграл свой бой. Зачем вот Кличко было опять лезть на ринг и получать?..

— Вам сейчас 44 года. То есть до полковничьей пенсии еще шесть лет?

— Да. Я ушел без денег. Не стал бегать по больницам и искать болячки. Я за 22 года на службе был 2 раза на больничном, и то это было 17 лет назад — а то и больше. За последние 15 лет ни разу на больничном не был. Можно было покопаться и найти [болезни], но не по-офицерски это. Да, пять лет (в этом году Сергею Талатаю исполнится всего 45 лет. — Прим.) придется доказывать свою состоятельность в частной компании, но я на это пошел. Мне интересно.

«Когда ты принципиальный, у тебя друзей мало»

Снижение смертности на дорогах для Сергея Талатая никогда не была просто строчкой в отчете. Он — и то мы знаем точно — всегда лично выезжал на аварийно-опасные участки и вместе с коллегами разрабатывал варианты совершенствования дорожной сети. За все 22 года службы своим главным достижением экс-руководитель называет то, что ему удалось доказать себе и «многим скептикам», что безопасность дорожного движения напрямую зависит от работы ГАИ, а количество жертв ДТП можно сократить.

— Я когда пришел в ГАИ, коллеги говорили: «Это [количество жертв ДТП] случайность, и на нее повлиять невозможно, чтобы ты ни делал». 20 лет назад цифры были сумасшедшие: 300, 305, 290 погибших в год [в области]. Сегодня [в 2017-м] мы чуть-чуть приросли — с 67 до 69. Я доказал себе и коллегам, что повлиять на безопасность дорожного движения можно. Мы вырастили целое поколение сотрудников, которые знают, как это регулировать… Я сказал, что все сделаю, чтобы дороги стали безопасными.

Сокращения количества погибших он добивался инженерными решениями на аварийно-опасных участках и ужесточением мер в отношении водителей, до которых с первого раза не доходило.

— Когда ты принципиальный, то у тебя друзей, знакомых мало, и в какой-то пул не входишь. Тебя, бывает, порицают: где-то эмоционально, открыто, где-то тихо, где-то презрительно, стуча по клавиатуре ночью под одеялом. Проще плыть по течению: угождать, делать — но тогда ты не достигнешь цели, не изменишь ситуацию.

«Брестчина — это мать, а если маме плохо — надо ехать»

Большую часть своей карьеры Сергей Талатай провел в Бресте, где создал и стал первым командиром спецподразделения «Буг».

— Ковалось из ничего. Никто не знал, как это делать, что это будет. Положение нужно было продумывать, эмблему и самое сложное — доказывать свою состоятельность. Когда ты впервые трогал то, что было неприкасаемым. Когда ты впервые оформлял своего коллегу, сотрудника милиции за рулем, кого-то власть имущего…

В 2010 году Сергей Талатай перешел из Бреста на должность начальника УГАИ УВД Гродненского облисполкома. На новом месте работы он поставил новую цель: к 2015 году добиться уровня смертности не больше 125 человек в год, то есть — сократить на 42 живые души. «Пятилетку выполнил» за два года: 2012-й — 107 погибших, 2013-й — 86, 2014-й — 62.

— Гродно — это мой первый коллектив. (…) Ты понимаешь, что-либо коллектив тебя выкует, либо ты его «сделаешь». Я пытался перенести опыт Брестчины туда. Брал только лучшее, но и этому там тоже поначалу противились: «Ну как это за скорость лишать?!.». Нужно было подбирать эффективные способы контроля скорости и многое впитывать самому. Многие инновации по организации дорожного движения дало Гродно. Там очень сильный коллектив — они тогда уже были на другом уровне. Потом был переезд и возвращение в Брест. Очень было тяжело прощаться с тем коллективом и до сих пор, наверное, жалею, что оттуда ушел.

— Не было желания вернуться в Гродно?

— Было. Если бы предложили, то, наверное, ушел бы. Брестчина — это мать, которую я буду любить всю жизнь, а Гродно — это женщина, которую я буду любить всю жизнь. Помню, когда меня провожали из Гродно, собрался весь коллектив, я им сказал: «Я вас люблю, но Брестчина — это мать, и если маме плохо — надо ехать».

— Предложат вернуться — вернетесь?

— Трудно сказать. Не готов.

«Валерьевич, не надо идти»

Самым сложным периодом в карьере Сергея Талатая стал конец 2016 года. 26 ноября Андрей Волковыцкий, который на тот момент занимал пост временно исполняющего обязанности начальника Барановичского ОГАИ, за рулем Opel Zafira на пешеходном переходе в деревне Дарево насмерть сбил женщину. В момент наезда он был катастрофически пьян — почти 3 промилле алкоголя.

Андрей Волковыцкий в суде

Смертельное ДТП с участием пьяного инспектора вызвало широкий резонанс. Но Талатай уже похожее видел (это не равно — «смирился»).

— …И до Волковыцкого были такие моменты. И не один. И не только сотрудников ГАИ [задерживали]. И не только милиционеры. И гораздо выше [были] по статусу. Никого не всколыхнуло. Хотели меня укусить, подать, вывернуть, может быть сбить с должности? До меня не было Волковыцких таких? Были. Будут ли они? Жизнь такова, что, наверное, будут. Почему никто не сказал: «Ребят, а давайте откинем эмоции и взглянем трезво»?. Кто Волковыцкого тогда оформил? Сотрудники ГАИ. Кто его освидетельствовал, в больницу отвез, кровь взял? Сотрудники ГАИ. Кто принципиальную оценку всему дал? Мы же сами. Вы же не знаете, сколько мы таких «Волковыцких» сами выгнали. Принципиально. Мы постоянно боремся с этим. Это стереотип, который тянется с советских времен: мол, сотруднику ГАИ позволено больше, чем кому-то другому. Я с этим боролся всю служебную жизнь.

— Вы встречались с ним после ДТП?

— Нет. Ни разу не видел. Я боялся за себя потому, что тогда я… Он после ДТП был в Ляховичском РОВД, и к нему другие сотрудники пошли. Не хотел… Противно было смотреть в глаза. Не хотел сорваться — я человек эмоциональный. Да и мне сказали: «Валерьевич, не надо идти». Там были сотрудники, конвой, охрана наша. Его не выпускали, ждали группу. Я его не видел ни разу и не общался.

«Хочется сказать кому-то, что Талатай не прошел детектор»

После той резонансной аварии сотрудников ГАИ стали массово проверять на полиграфе. Неожиданный уход Сергея Талатая некоторые связали именно с этим: а-а-а-а-га-а-а, мол, не проше-е-е-л?..

А тот смеется:

— Вот хочется сказать кому-то, что Талатай не прошел детектор. Ну зачем?! Зачем это выдумывать?! Значит, есть какой-то пласт, которому я мешаю. Я сам попросился первым пройти [полиграф], чтобы показать своим примером. Пошел — и прошел. Да, процедура не из легких, но она должна быть… Чего мне бояться, если я ничего такого не делал? Я не имею права раскрывать опросника, но могу сказать, что совершенно не волновался. Львиная доля людей прошла [полиграф]. Сегодня, наверное, это самые порядочные люди.

— То есть, эффективная мера?

— Да. Сегодня человек, который, может, там где-то что-то думал, в голове мутил, знает, что через, допустим, пять лет ему идти на детектор, там у него спросят — и на этом его карьера закончится. Страх выступает как принуждение, меняются привычки человека. Потом эта привычка настолько фундаментальна, что он даже не может подумать об ином. Этот период надо было прожить. На сегодняшний день система гораздо здоровее — кто бы что ни говорил.

«Самое большое счастье, когда работа становится хобби»

Сергей Талатай стал руководителем департамента транспортной безопасности и мобильности ООО «СТиМ». Одно из основных направлений его работы — руководство группой мобильности в рамках проекта «Simbio City». Брест стал первым городом в Беларуси по реализации концепции «умного города» на примере шведской модели. Проект призван объединить в одно целое и реализовать на практике идеи устойчивого городского развития.

Талатай отвечает за транспорт.

— Я нашел себя в частной компании, которая любезно предложила мне работу и решила заниматься безопасностью дорожного движения. Это абсолютно некоммерческий проект, скорее — социальный. (…) Моя жизнь вне службы в Госавтоинспекции будет связана с тем же, с чем была связана в ГАИ — буду заниматься безопасностью дорожного движения, но, может быть, в других ракурсах или аспектах. Если руководство города или области считает, что я обладаю определенными знаниями и у меня есть желание, то почему бы и нет? Я живу в Бресте, хочу его видеть современным, европейским, грамотным. Самое большое счастье -когда твоя работа становится твоим хобби. Что такое «Simbio City»? Это симбиоз, проект разумного города, города для жизни. В части транспорта — это город для людей, а не для машин. Раньше мы делали город для транспорта, фактически забирав пространство у других жителей: пенсионеров, студентов, мам с колясками, детей. Поэтому сегодня в рамках проекта «Simbio City» создано восемь рабочих групп, и одну из них, группу мобильности, возглавляю я.

Пока экс-начальник ГАИ с коллегами занимаются разработкой концепции транспортной мобильности. Документ будет состоять из нескольких блоков, которые включат предложения по повышению качества и привлекательности общественного транспорта, развитию парковок, альтернативных видов транспорта, пешеходного и велодвижения.

— Надо продумать стратегию. В мире выигрывает интермодальная система организации системы движения транспорта в городе. У нас, в Бресте, система одномодальная: везде приоритет индивидуальному транспорту. Общественный транспорт не категорирован, не маршрутизирован и не скоординирован. Автобусы, троллейбусы, маршрутки — а железнодорожного [общественного] транспорта нет. При том, что город с населением под 400 тысяч человек — это уже, по европейским нормам, город среднего размера, и нуждается в дальнейшей проработке по развитию рельсового транспорта, по координации транспортных узлов, развитию единой диспетчеризации и билетизации.

«Буду смотреть вперед с надеждой на лучшее»

Сергей Валерьевич не скрывает, что оставлять коллектив и 22 года службы позади было тяжело, но стоять на месте он не намерен.

— Я на каком-то году службы начал выписывать себе в записную книжку высказывания, которые меня зацепили. Сейчас их перечитываю, замечаю, как менялось мое мировоззрение. Первое, что у меня записано: «Кто имеет смелость захотеть, тот изменит свое будущее». Последняя, которую я сделал, еще не зная, что буду уходить: «Консерватор — это тот, кто с надеждой смотрит в прошлое и с сожалением в будущее». Я — точно не консерватор: не буду смотреть в прошлое, а лучше буду смотреть вперед с надеждой на лучшее будущее.

Источник информации: Станислав Коршунов / TUT.BY

Дата публикации: 18 января 2018