Лариса Заенчковская — предприниматель с 15-летним стажем. Однако сейчас она закрывает ИП. «Проблемы из года в год почти не меняются — отсутствие покупателей, высокая аренда, плата за электроэнергию», — говорит женщина.Светлана Калачева возмущается указом № 222, который запрещает продавать импортные товары легпрома без сопроводительных документов. «Теперь выбора нет, а покупательная способность стала еще ниже. Я в яме», — негодует женщина. TUTBY поговорил с белорусскими предпринимателями, чтобы выяснить, каких перемен они ждут и верят ли в диалог власти с бизнесом.

«Продаю нижнее белье по карте рассрочки»

— О том, чтобы закрыть ИП, я думаю каждый день. 2017 год в плане работы ничего хорошего не принес. Люди уходят из предпринимательства — сейчас кто-то на пенсии, кто-то уехал из страны, а кто-то и вовсе открыл бизнес за границей. Остались те, кому идти некуда, — рассказывает Светлана Калачева, предприниматель из Гомеля.

Светлана подмечает, что некоторые гомельские предприниматели открывают торговые точки на российской территории — до границы ехать около двух часов.

— Бизнес вывозят в другие страны, это больно и несмешно. В Клинцах половина Гомеля работает, а этот городок в шесть раз меньше. Мы же работаем не на развитие, а на выживание. Если сейчас еще электронное декларирование введут, вообще «кирдык» наступит. Мы очень боимся, что это будет последний гвоздь в крышку гроба, — жалуется Светлана.

По ее словам, у ипэшников много препятствий для работы, но больше всего женщина недовольна указом № 222. Он запрещает продавать импортные товары легпрома без сопроводительных документов.

— Теперь товар у всех идентичный, ведь закупаемся в одних и тех же местах. А потом начинается: в торговом центре стоим друг напротив друга с одинаковыми вещами. Скандалы, ругня, люди друг с другом не здороваются, — возмущается Светлана.

Чтобы разнообразить ассортимент, женщина привезла белье из-за границы и оформила на него сертификаты. Говорит, что дело оказалось невыгодным — выбор есть, а выручки нет: «Потратила очень много денег на сертификаты, все свои запасы. Да, у меня появился ассортимент, но прибыли почти не прибавилось». Светлана считает, что указ поставил в неравные условия крупные фирмы и мелких ипэшников.

— Я через таможню провожу 200 единиц белья, а некоторые — от двух тысяч до 20 тысяч. А растаможиваемся одновременно. Но это все равно что поставить экскаватор и ребенка с лопаткой, а потом сказать: «У вас равные условия! А теперь выкопайте одинаковые ямки за одно и то же время». Это и есть 222-й указ, — объясняет женщина.

По словам Светланы, из-за сертификатов некоторые зарубежные производители отказываются сотрудничать с белорусами.

— Московская фирма дала мне документы на товар, а потом к ним пришла проверка. Теперь мне говорят: «Светлана, из-за ваших трех копеек нам нужна эта головная боль?». Россиянам это не нужно, там иная жизнь, где другие законы и налоги. В итоге я бегаю по Москве: «Ой, какая красивая вещь, а у вас есть сертификаты?».

Женщина убеждена — в странах-соседках ситуация намного лучше.

— Есть с чем сравнивать. Вижу, как работают подруги в России и Украине с той же группой товаров. А в Беларуси все очень плохо после 222-го указа — выбора нет, а покупательная способность стала еще ниже. Я в яме, в полной клоаке! Народ очень обнищал. Была на форуме предпринимателей, рассказывала так, что продаю нижнее белье по карте рассрочки «Халва». Расскажу вам, с каких сумм это картой пользуются — 17 рублей за трусы! Вот как работать и жить в этих условиях? — негодует женщина.

Претензии есть и к декрету № 7 «О развитии предпринимательства».

— Там есть пункт про льготные условия бизнеса в сельской местности. У меня знакомые в деревне, там девочка одна в классе учится. Какой бизнес откроешь в этом месте? Там и без налога ничего не получится, — объясняет женщина.

«Люди видят ценник, удивляются и уходят»

— В межсезонье, когда спрос невелик, меня посещают мысли: «Может быть, я не тем занят?». Но наступают выходные дни, и все проходит. Конкретно в Дзержинске самое проходное место — это рынок. Если вы приедете в выходные, часиков в 10, припарковать машину на стоянке вряд ли получится, — рассказывает Владимир Вайтехович.

Мужчина продает садовые товары в Дзержинске уже четыре года. По его словам, с каждым годом дела идут все лучше.

— Хотя от покупателей мало что зависит — дзержинцам всегда все дорого, они «тыкают» в нас Минском. Город под боком, и там есть большие торговые сети, которые обваливают цены на продукцию. Выживаю исключительно из-за ассортимента, изучения спроса. Например, у меня висит 100 наименований томатов, но люди приходят и все равно просят какой-то другой сорт привезти. То же самое можно сказать про инструменты и фермерское оборудование. Ищешь и привозишь, а люди, в свою очередь, покупают. Начинал с шести квадратных метров, а сейчас у меня две торговые точки, — рассказывает Владимир.

Мужчина признается: многие коллеги-ипэшники жалуются на условия. Особенно те, кто начинал в нулевые годы, когда торговля была на подъеме. По его словам, сейчас главные проблемы — отсутствие покупателей, конкуренция и высокая стоимость аренды.

— Поэтому кто-то закрылся, у кого-то из трех или четырех точек осталась одна. Люди, может быть, и хотели бы уйти в другую сферу. Но некуда, — объясняет Владимир.

Низкая покупательная способность — самое больное место у предпринимателей, говорит ИП.

— Хочется завозить недешевый, качественный и красивый товар. Но его крайне сложно продать. В первую очередь деньги тратят на то, что необходимо для существования. Купить садовый шезлонг за 200 рублей, чтобы погреться на солнышке? В этом приходится себе отказывать. Люди ищут лопату за два рубля, но чтобы ее на 20 лет хватило. Когда предлагаешь инструмент с хорошим, прочным черенком или импортную лопату, они видят ценник, удивляются и уходят, — делится впечатлениями предприниматель.

Другой предмет для беспокойства — аренда.

— Мы работаем на центральном рынке и арендуем, грубо говоря, место на улице без отопления. Платим в белорусских рублях, но цена привязана к курсу доллара. Сейчас это восемь условных единиц за квадратный метр. В городе, даже в Минске, можно поискать аренду в хорошем, теплом помещении за 10 долларов.

Владимир закупает товары у импортеров.

— Самому возить смысла нет, сертифицировать малые партии невыгодно — рентабельность падает сразу же.

«Большинство не верит в диалог власти с бизнесом»

— Бизнес особо не ждет перемен. Нет предпосылок, нет условий. Мы готовы предлагать решения. Но прислушаются ли к ним? Индекс делового оптимизма уже 10 лет в минусе, большинство не верит в диалог власти с бизнесом, — говорит Анатолий Змитрович, светлогорский предприниматель и директор аналитического центра Республиканской конфедерации предпринимательства.

Анатолий объясняет — власть хочет говорить с бизнес-сообществом. Но у государства своя позиция — предприниматели должны сами предлагать решение проблем.

— Мне это непонятно. У нас все еще нет основополагающих законов и программ для защиты частной собственности, защиты инвесторов, программы развития частного бизнеса, чтобы предприниматели не боялись работать и не уезжали. Государство приняло декрет № 7 и говорит: «Пожалуйста, работайте». Но что такое программа? Приведу аналогию со строительством. Вы строите дом, у вас есть проект — это программа. На каждом этапе мы знаем, где находимся и что будем делать дальше. Мы выложили фундамент, потом закупим кирпич, сделали стены и крышу, занялись отделкой. А нам выложили полстены декретом № 7 и говорят: «Нате, пользуйтесь». Извините, но на мой взгляд, этот декрет через год рухнет, как закон о частно-государственном партнерстве или директива № 4, — говорит мужчина.

По мнению Анатолия, «декрет № 7 полезен, но опоздал примерно на пять лет». «Работа в малых городах и поселках — это важно, но там уже все разрушено. Сейчас главная проблема предпринимателей — не отношения с правительством, а резкое падение покупательного спроса. Люди работают в ноль, терпят убытки и закрываются», — объясняет он.

Еще одна проблема — нашумевший указ № 222.

— Предприниматели ушли в более высокую ценовую категорию, поэтому освободилась ниша. Ее заняли «тюбетейки» — продавцы из Средней Азии, которые продают вещи по бросовым ценам. Национальный бизнес попросту вытесняют. К счастью, государство уже поняло свою ошибку — принимая законы по предпринимательству, они за базу исследований брали Минск. Но в столице ситуация чуть лучше, зарплаты выше. Но есть райцентры, которые сильно страдают. Поэтому стараются что-то корректировать, — рассказывает мужчина.

Владимир недоумевает — государство вроде бы готово слушать предпринимателей и решать их проблемы, но со стороны все выглядит иначе.

— Нам навязывают цифровой документооборот, заставляют устанавливать СКНО на кассовые аппараты. Это нагрузка на бизнес! — возмущается мужчина. — А инициатива о введении уголовной ответственности за занижение налогооблагаемой базы. В первом чтении она уже прошла в парламенте. Если захотеть, любой субъект хозяйствования можно обвинить в уклонении от уплаты налогов. Я ввез товара на миллион рублей, предполагаемая прибыль полтора миллиона. Но я сделал уценку или придумал программу для привлечения покупателей — и уже недополучаю реальную прибыль. Меня запросто могут обвинить в том, что не хочу платить налоги, — объясняет мужчина.

Покупателей у ипэшников становится все меньше, во многом из-за того, что меняется принцип реализации товара, считает Анатолий Змитрович.

— Интернет-магазины, в том числе китайские корпорации, захватывают рынок очень сильно. Это естественный процесс, его нельзя остановить — потребителю предлагают лучшие условия. Но в регионах рынки еще востребованы. Областным потребителям не до крупных торговых центров, они иногда даже добраться туда не могут, — рассказывает мужчина.

Открытым остается вопрос с высокой арендной ценой.

— Во-первых, непонятно, почему она считается в евро или долларах. Во-вторых, государство не хочет регулировать этот вопрос. Считается, что это спор двух субъектов хозяйствования. Имеется в виду рантье, который сдает место, и частный бизнес, который покупает. Мол, сами разбирайтесь.

Владимир считает, что хуже всего сейчас приходится ипэшникам, которые работают в сфере услуг.

— Люди сейчас отказываются от роскоши, от различных услуг, связанных с ремонтом мебели или квартир, перевозками. Народ опускается на более низкий уровень. А нам говорят — развивайте сферу услуг. А как ее развивать?

«Предприниматели тоже виноваты, когда у них дела идут плохо»

— ИП у меня с 2003 года, но в октябре я уже закончила торговать и подала документы на закрытие. Ухожу в наем, — говорит Лариса Заенчковская.

Предприниматель с 15-летним стажем рассказывает: ситуация стала совсем плоха в последние три-четыре года.

— Я считаю, даже поздновато спрыгнула. Это же бизнес, все надо вовремя делать. Конечно, кто-то меняет сферу продаж. Я, например, торговала обувью и со временем поняла, что с ней все печально. Человек более предприимчивый поменял бы ботинки на шапочки. Но я решила уйти совсем, — говорит Лариса.

Женщина рассказывает, что проблемы в предпринимательстве из года в год почти не меняются — отсутствие покупателей, высокая аренда, плата за электроэнергию.

— Только в последнее время к ним добавилась глобализация. Выгодно работать только крупным сетям. Сейчас такая ситуация, что мелкий бизнес себя изжил. Индивидуальность пока ушла на второй план. Я думаю, что все когда-то вернется обратно, это показывает опыт других стран, — считает предприниматель.

Лариса не отговаривает начинающих предпринимателей идти в бизнес. Но советует выбирать сегмент повыше.

— Что касается массового потребления, сети давно выиграли. Хотя купив пару вещей, понимаешь, что не все так прекрасно. Продавайте эксклюзивные вещи для тех покупателей, кому нужен индивидуальный подход. Да, будет стоить дороже, но некоторые могут себе это позволить, — советует предприниматель.

Лариса сожалеет, что в Беларуси почти нет преемственности в бизнесе.

— Например, маленьких пивоварен или небольших кафе, которые передаются по наследству. Это невыгодно. Если у человека три кафе, он где-то выстреливает, а если у него одно заведение, то это явно нерентабельно. Хотя налоговая нагрузка вроде небольшая. Но это значит, что она должна быть еще меньше.

Женщина подмечает — предприниматели тоже виноваты, когда у них дела идут плохо.

— Мы в свое время почти не развивались, не учились. Зарабатывали копейку для себя и детей. Какая раньше была главная задача? Купить машину и квартиру. Сейчас же можно пойти в школу бизнеса, что-то почитать. Если ты со своим бизнесом еще нужен, то должен развиваться. Мы, конечно, со своим белорусским менталитетом идем по накатанной. С другой стороны, нам никто и не помогает — хотелось бы, чтобы кто-нибудь тебя подучил или куда-то позвал. Но этого не происходит.

Источник информации: TUTBY
Автор: Светлана Баксичева

Дата публикации: 7 января 2018