Взять для примера нынешний и предыдущий декреты о тунеядцах. Ведь сколько и тогда, и сейчас было комментариев государственных руководителей самого разного уровня, вплоть до президента. Но никто так и не предоставил экономического обоснования инициативы. Ну например: в Беларуси 100 тыс. нетрудоустроенных людей, в результате реализации комплекса разработанных мер, на которые будет затрачено 10 млн рублей, в бюджет будет взыскано не менее 20 млн рублей, в результате экономический эффект от реализации документа составит не менее 10 млн рублей ежегодно.

С таким экономическим обоснованием можно было бы работать обсуждать, спорить, предоставлять какие-то альтернативные расчеты и т.д. Но без таких расчетов подобные документы просто не имеют право на жизнь. Ведь невозможно подсчитать экономический эффект от инициативы и, соответственно, дать оценку действиям чиновникам.

Например, по данным Министерства по налогам и сборам, за 2016 год уведомление о необходимости заплатить налог было послано почти 73 тыс. человек. Из них заплатили только 10,8 тыс. человек, то есть 15%. В итоге в бюджет поступило 3,2 млн рублей. Но ни МНС, ни другие государственные органы, которые были задействованы в выявлении тунеядцев и в последующих разбирательствах с ними, ни сообщили главной цифры — какие затраты понес бюджет на все эти мероприятия.

Учитывая размах «борьбы с тунеядцами» и то, сколько всевозможных чиновников было во всем этом задействовано, я убежден, что затраты были в разы больше. Ведь все эти 73 тыс. человек нужно было выявить, направить им письма, взять их на контроль. Тут только чисто почтовых расходов, учитывая, что заказное письмо меньше рубля не стоит, получается не менее 75 тыс. рублей. А почтовые расходы у подобного рода мероприятиях — это менее 1% от всех. Тут даже сложно подсчитать сколько чиновников участвовало в борьбе с тунеядцами, сколько они своего рабочего времени потратили и сколько им за это пришлось заплатить из бюджета. И это только на выявление и отправку писем. А ведь огромные потоки людей, которым пришли уведомления заплатить налог, шли в исполкомы, писали жалобы, пытались отстоять свои права тем или иным способом.

С каждым нужно было индивидуально разобраться, вникнуть в его ситуацию принять решение. А если решение человеку не нравилось, он шел выше, и опять все начиналось заново. А сколько совещаний на районных, областных и на республиканских уровнях было проведено по этому поводу? Сколько стоит час работы каждого из участников такого совещания? Лично мне было бы очень интересно увидеть затраты, как уже понесенные, так и предполагаемые. Но вряд ли кто-то сможет их предоставить. Уверен, их никто не считал, и даже не пытался подсчитать, так как реальная цель декретов — это не тунеядцы. Вернее, не те тунеядцы, которые у всех на слуху.

Я заметил, что подобного рода документы начали появляться после того, как пошла волна сокращений госаппарата. Как только президент начал требовать сократить лишнее количество чиновников, и как только начались реальные сокращения госаппарата, то сразу стали появляться подобные документы. По моему мнению, главная их задача — загрузить чиновников видимостью какой-то важной работы, показать их необходимость и обосновать бюджетное финансирование на следующий год. Вон в связи с упрощением условий ведения бизнеса сколько административных процедур ликвидировали, сколько чиновников без работы оставили. Ведь нужно найти им другое, важное занятие. Тут все заинтересованы — от чиновника самого низшего уровня, до руководителя ведомства. Главное, родить такой документ, создать такую инициативу, которая загрузила бы чиновников работой, эффективность которой очень сложно, а лучше невозможно, подсчитать. В такой ситуации можно петь любые песни о важности документа и реализующих его чиновников, и никто не сможет этого опровергнуть.

Первым таким глобальным документом, по моему мнению, стал Закон «О борьбе с коррупцией», который загружает не только чиновников, но и огромное количество руководителей госпредприятий совершенно ненужной работой, которая не имеет ничего общего с борьбой с коррупцией. При этом опять же можно что угодно говорить об эффективности принимаемых мер, не опасаясь, что вас кто-то опровергнет.

Таким же документом должен был стать и первый декрет о тунеядцах. Он создал огромный пласт работы для чиновников без каких-либо конкретных критериев оценки эффективности. Но инициаторы документа просчитались – слишком много последовало жалоб и ходоков. Поток оказался таким большим, что чиновники не смогли  с ним совладать.

Главная задача второго документа — снизить этот поток, максимально сохранив главную цель. Чиновники должны иметь возможность, не особо напрягаясь, показывать эффективность своей работы, не опасаясь, что их кто-то выведет на чистую воду. Именно поэтому большинство положений документа просто повторяют то, что чиновники и раньше должны были делать. Только теперь они смогут сказать, что их нагрузка в связи с реализацией декрета увеличилась . Программа минимум — отбить сокращение, программе максимум – увеличить финансирование. При этом эффективность декрета будет подсчитываться не реальной формулой, отражающей разницу между потраченными и полученными бюджетом средствами, а любыми данными по количеству проведенных заседаний комиссий, по дополнительно взысканным платежам за ЖКУ и другими данными.

Тут какой результат не получи — все равно будет вроде как эффективно, поскольку расходы никто   считать не будет. При этом, если при уплате налога в 150 долларов возмущений было много, то при увеличении оплаты за ЖКХ, скажем на 10-20 рублей в месяц, мало кто начнет писать жалобы или тратить часы и дни своего времени, чтобы собрать все необходимые документы и доказать свою сложную жизненную ситуацию. Большинство просто ограничится возмущением на кухне и никуда не пойдет.

По указанным выше причинам, чиновничья эффективность декрета (не путать с реальной) будет значительно выше предыдущей. Главных тунеядцев страны спасут от сокращения и займут видимостью важной работы, а президенту споют очередную песнь об эффективности принимаемых мер, направленных на содействие занятости населения.